Говорящий шимпанзе
«Сейчас, когда я начинаю писать эту книгу, Вики сидит на спинке моего кресла и расчесывает мне волосы. Немного позже она тянет меня за рукав и зовет: «Мама, мама!» Это значит, что я должна что-то для нее сделать. Дать пить или есть. И только после этого я могу продолжить свою работу». Это строки из книги Кэти Хейс «Обезьяна в нашем доме», вышедшей в 1952 году в Нью-Йорке.
Вики — трехлетний шимпанзенок. «Мама» — сама Кэти. Она психолог. И уже давно интересуется человекообразными обезьянами. В частности, ее интересует, можно ли научить говорить обезьяну, если поместить ее в человеческие условия? Для того чтобы выяснить все это, она уговорила своего мужа Кейта «удочерить» новорожденного шимпанзенка из антропоидной экспериментальной станции в Оранж-парке, во Флориде.
Что и говорить, веселая жизнь началась у молодых «родителей». Пеленки, соски, батареи бутылочек с питательными смесями. Но главная трудность была в другом. Вики — так назвали приемыша — ни на минуту не хотела оставаться одна. Она хотела висеть. Так же, как висят все новорожденные шимпанзята. На груди у матери. Кэти кормила Вики. Кэти ухаживала за Вики. Кэти о ней заботилась. «Это моя мать» — так, должно быть, решила Вики, и стоило Кэти спустить шимпанзенка с рук, дом оглашался звонким плачем. Это, протягивая волосатые ручонки к «матери», вопила Вики.
— Ты балуешь ребенка,— говорил жене Кейт, пытаясь отцепить от ее фартука руки и ноги Вики.
— Что ты понимаешь в воспитании шимпанзят! Она должна висеть. Должна. Так уж ей положено от природы.
— Тогда не жалуйся...
Кэти, чуть не плача, уходила на кухню. На ее фартуке болталась присмиревшая Вики.
«Ребенок» рос. Вместе с ним росла стопка дневников наблюдений. В них ученые скрупулезно описывали поведение шимпанзенка, с первого дня оказавшегося в необычных для обезьян условиях.
Вики была не первая обезьяна, попавшая в человеческий дом. Но если задача других исследователей сводилась к простому наблюдению, то супруги Хейс поставили своей целью «воспитать» шимпанзенка, проследить, до какой степени возможно влияние цивилизации на дикое человекоподобное существо. Поэтому для Вики были созданы все условия, какие создают любящие родители единственному ребенку.
У нее было множество игрушек. Товарищи для игр. Жила она вместе с «родителями». Ела за общим столом.
Спала в детской. Вместе со всеми она «праздновала» рождество и свой день рождения, собирая с гостей обильную дань подарков.
Все это, по предположению приемных «родителей», должно было сказаться на психическом развитии «ребенка».
Пока возраст Вики исчислялся неделями и месяцами, в основном бурно шло ее физическое развитие. В этом смысле она серьезно опередила своих человеческих сверстников. К девяти месяцам Вики много бегала, взбиралась на высокие предметы и очень любила спрыгивать со стульев, шкафов и столов на пол.
Ее проказы доставляли Хейсам много хлопот, но их огорчало другое. Все это Вики проделывала молча. Девятимесячный мальчик соседей, с которым иногда позволяли играть шимпанзенку, гулил, лепетал, хотя и едва научился стоять в своей кроватке. А Вики молчала.
К полутора годам она, также молча, стала интересоваться картинками в иллюстрированных журналах. Это помогло людям найти с ней общий язык. Вики показывали картинку с изображением нужной вещи, и она тотчас разыскивала предмет среди других и приносила.
К этому же времени она научилась во многом подражать своим приемным «родителям». Чистила щеткой мебель, одежду, мыла посуду, задергивала шторы, включала свет. Перед праздником она запечатывала конверты с поздравлениями, лихо облизывая их языком, распаковывала посылки, а перед приходом гостей забегала в спальню и подкрашивала перед зеркалом губы. В точности, как это делала Кэти, даже пальцем размазывала. Но увы, и это она проделывала без единого слова. Несмотря на то, что Кейт и Кэти все время разговаривали с ней, как с человеком.
В результате трехлетнего наблюдения экспериментаторы заключили: воспитанная в человеческих условиях, Вики была намного «интеллигентнее» своих сверстников, выросших в клетке. Хотя бы потому, что у нее был ряд навыков, связанных с жизнью среди людей. Вики была воспитанная обезьяна. Когда ее привели однажды к шефу антропоидной станции доктору Лешли, она в продолжение всего разговора смирно сидела в кресле, поглядывая по сторонам и ковыряя пальцем в носу. На вопрос, обращенный Кэти, как вела бы себя в таком случае обезьяна, выросшая в клетке или на свободе, гордая «мать» ответила: «Во всяком случае, за оконные стекла или плафоны я бы не поручилась».
-
Конечно, бывали и казусы. Однажды гости, приглашенные на какое-то торжество, войдя в столовую, увидели Вики на столе посреди яств, усердно посыпающую их лепестками роз.
Однако воспитательные беседы (а иногда и наказания) сделали свое дело. Вики была намного, так сказать, удобнее для житья в человеческом обществе, чем ее дикие сородичи.
И все же вывод, к которому пришли наблюдатели, был таков: если физически шимпанзе развивается гораздо быстрее, чем ребенок, то психически намного медленнее. Трехлетнюю Вики оставляли позади годовалые малыши.
Заметно было, что ее развитие тормозило отсутствие речи. Лишенная ее, Вики так и не смогла проникнуть в мир абстрактных понятий, того, что составляет особенность человеческого мышления и что человеческий ребенок начинает постигать еще в детстве.
Но ведь черным но белому Кэти пишет о Вики: «Она тянет меня за рукав и зовет: «Мама, мама!».
«Мама», «папа», «кап» («сар» по-английски «кружка», ведь Вики преподавали английский язык) — три слова, которым удалось выучить Вики за три года. И то «нечеловеческим» способом.
По примеру одного ученого, обучившего нескольким словам орангутана, Кейт начал работать с Вики по такой методе. Он брал шимпанзенка на руки, садился с ним перед зеркалом, сжимал губы Вики руками и в это время четко и раздельно произносил: «Ма-ма». Учеба у Вики начиналась на пустой желудок. И Кейт всячески давал ей понять, что покормят ее, как только она заговорит.
Вики оказалась «сообразительной» ученицей. И скоро стала мычать, как только Кейт клал пальцы ей на губы. Если он медлил, она сама брала его руку и прикладывала к своему рту. Потом достаточно стало одного пальца учителя, прикоснувшегося к ее губам. И наконец, после трехнедельного натаскивания Вики произнесла «мама» без всяких подсобных средств.
У нее было неплохое для обезьяны произношение. Но смысла слова она не понимала. За банан, кусок пирога или новую игрушку она могла сказать «мама» каждому, даже не подозревая, что мама для нее только Кэти. Зато она научилась произносить это слово с десятком просительных оттенков. Собственно, именно в интонацию она вкладывала содержание просьбы, так никогда и не усвоив истинного значения слова «мама».
Но это не ее вина. Между человеком и шимпанзе — непроходимая пропасть, потому что относительная масса головного мозга шимпанзе в три раза меньше, чем у человека. При всем сходстве с человеческой, кора головного мозга шимпанзе устроена гораздо примитивней. В частности, в нем отсутствует центр, заведующий у человека речью.