Пути к взаимопониманию шимпанзе

Категория: Животные

Выразительных жестов у шимпанзе много. У каждого жеста — свое значение. Некоторые из них до неправдоподобности похожи на человеческие. И по внешнему выражению и, так сказать, по внутреннему содержанию. Кстати, о похожести двух из них вы уже можете судить. Ведь и мы в знак согласия наклоняем голову. И кому не приходилось в благодушном настроении покровительственно похлопывать по плечу оконфузившегося приятеля.

В этом сходстве мимики и жестов Дарвин усматривал дополнительное доказательство родства человека с обезьянами.

В нашем лабораторном «стаде», в которое, по-видимому, Лада, Нева и Рица включали и нас — всех работников и обслуживающий персонал,— «вожаком» обезьяны считали Леонида Александровича Фирсова. Благо был он черен, силен и властен. Потому во всех обезьяньих конфликтах приходилось разбираться ему.

Поссорились Лада с Невой. Обиженная бросается к покровителю, повизгивая протягивает к нему руку, шмыгая носом и поминутно оглядываясь на обидчицу. Леонид Александрович прикасается к ее плечу, и она разом успокаивается. Прикосновение сильнейшего — символ того, что он берет слабого под защиту.

Прикосновениям в стадных ритуалах шимпанзе придают особое значение. Прикосновение прикосновению — рознь.

Встречаются, к примеру, две обезьяны. Кто ты? Друг? Враг? Выжидающе смотрят друг на друга. Потом одна протягивает руку тыльной стороной вперед. Вторая прикасается к протянутой руке, и обезьяны мирно расходятся. Объяснились на «языке» жестов. Протянутая тыльной стороной рука означает: «Не бойся. Я твой друг». Ответное прикосновение — уверение в искреннем уважении и почтении.

С помощью прикосновений шимпанзе умудряются продемонстрировать самые различные оттенки отношений. Покровительство слабому, заискивание перед сильным, уверение в дружбе и даже «сострадание».

Объятия тоже способ общения.

Шимпанзе обнимаются, примиряясь после ссоры. Объятия друзей после долгой разлуки — зрелище трогательное и смешное. Обезьяны тискают друг друга, похлопывают по спинам, вскрикивают от удовольствия. Кажется, не хватает только возгласов: «Здорово, старик! Сколько лет, сколько зим!» — чтобы встреча окончательно походила на человеческую.

Перепуганные шимпанзе тоже бросаются друг другу в объятия. Физически ощущая сородича, обезьяна чувствует себя в большей безопасности. Эта потребность в физическом контакте у взрослых особей — наверняка воспоминания детства, когда самым надежным укрытием для детеныша были объятия матери.

Джейн Гудолл, говоря о способах общения между шимпанзе, упоминает еще о поцелуях.

«Приветственный поцелуй мы впервые увидели, когда Финган, еще подростком, возвратился к матери после долгой отлучки. Он подошел к Фло с обычной для него самоуверенностью и прикоснулся губами к ее лицу. Как это походило на тот небрежный поцелуй в щеку, которым часто одаривают матерей повзрослевшие сыновья!»

О поцелуях шимпанзе упоминают многие приматологи. Но о рукопожатиях обезьян, да еще в человеческом смысле, можно узнать из статей английской исследовательницы.

«Я шла вслед за своим старым приятелем Давидом от лагеря в горы. На земле валялся спелый пальмовый орех. Я подняла его и протянула на открытой ладони своему спутнику. Он взглянул на мое подношение и отвернулся. Я поднесла орех поближе. Давид медленно протянул свою руку и положил на мою. Взяв орех, он тихонько пожал мне руку. Прошло по меньшей мере десяток секунд, прежде чем он высвободил мои пальцы из крепкого теплого пожатия. Потом он бросил орех наземь.

Мягкое рукопожатие Давида дало мне попять, что хотя он и не взял орех, но правильно оценил мое желание сделать ему подарок».

Что здесь добавишь? Опубликуй Гудолл подобное толкование жеста Давида в каком-нибудь сугубо научном журнале, ее тут же обвинили бы в антропоморфизме — «очеловечивании» действий обезьян. Антропоморфизм — домок-лов меч, висящий над каждым, кто занимается поведением животных. И хотя вот уже несколько лег подряд на страницах многочисленных научных и популярных журналов публикуют материалы о том, что даже у низкоорганизованных животных можно усмотреть элементы рассудочного поведения, говоря об обезьянах, всякий раз приходится дергать себя за рукав. А вдруг обвинят в том, что приписываешь им человеческие черты. Вот во что обходится их сходство с человеком.